Немецкий историк Иоахим Хоффманн рассказывает в своей книге «Stalins Vernichtungskrieg»¹⁾:

Начальник управления разведки и контрразведки Верховного главнокомандования Вермахта адмирал Канарис представил в июле 1941 г. доклад об осмотре здания советского посольства в Париже, то есть экстерриториального дипломатического учреждения. Согласно докладу, выяснилось, что один боковой флигель парижского посольства «был оборудован под центр ГПУ с приспособлениями для пыток, экзекуций и для устранения трупов» — видимо, уникальное явление в истории дипломатии цивилизованных государств. В докладе высказано предположение, «что в свое время здесь были устранены и трупы различных белых русских генералов, которые несколько лет назад таинственным образом исчезли в Париже».

Полувеком раньше схожую историю изложил в своих мемуарах Вальтер Шелленберг²⁾:

[Наш агент в Париже] продолжал вести расследование сенсационного похищения белогвардейского генерала Александра Кутепова и его преемника Евгения Николаевича Миллера (Оба этих таинственно исчезнувших господина были, по всей вероятности, убиты ГПУ в подвальных помещениях русского посольства в Париже. В 1941 году французская и немецкая полиция обнаружила в этом посольстве плохо и, по-видимому, в спешке замурованный подвал, который вероятно использовался для устранения неугодных персон. Темница была звуконепроницаема, на свинцовой плите были видны углубления от многочисленных выстрелов, а также следы крови и волосы. Кроме того, подвал скрывал большую цинковую ванну, которая очевидно служила для уничтожения тел с помощью химических реактивов. Рядом валялись человеческие кости, брошенные в спешке. Я подробно обсуждал эту ужасную находку с сотрудником Sûreté - он подтвердил мое подозрение, что сотрудники советского посольства были ошеломлены нашим нападением на Востоке и им не хватило времени, чтобы замести следы.)

Еще за десять лет до того изданная рейхсминистерством пропаганды книга «Die GPU.: Angriff auf das Abendland» сообщала³⁾:

Лишь после начала похода на Восток обыск различных советских посольств (к примеру, в Берлине и Париже) и торгпредств выявил удивительные факты. Выяснилось, что ГПУ устроило в этих экстерриториальных владениях собственные тайные отделы, настоящие фабрики смерти и камеры ужаса. Чтобы избежать лишнего внимания, ГПУ было вынуждено маскировать свои тайные дела всевозможными техническими уловками. Так мир впервые узнал о таинственных электрических печах, в которых бесследно исчезали ликвидированные за границей. В берлинском торгпредстве ГПУ забрало себе целый отсек, известный как «комната 150», вход в который был разрешен лишь советским партийцам, да и тем под строжайшим контролем. Но и их не пропускали в сокрытый за тремя бронированными дверями тайный отдел - информация передавалась через щель в бронированной двери. За ней находилась электропечь, в другой комнате - полностью оборудованная лаборатория, в третьей - фотомастерская со специальными аппаратами. В лаборатории хранились различные яды и взрывчатые вещества. В фотомастерской копировались данные военного и промышленного шпионажа, там же изготовлялись паспорта. Кроме того стояла ванна, в которой можно было уничтожить все живое с помощью специальных препаратов.

Началом августа 1941-го датируется первое официальное сообщение на эту тему, распространенное Deutsches Nachrichtenbüro. Рейхсминистр пропаганды записал 10 августа в своем дневнике⁴⁾:

При обыске советских посольств в Париже и Берлине на свет дня извлечен неожиданный террористический материал. Эти советские посольства на деле были прибежищем преступников. Это неизбежно. Если к власти приходит криминальная клика, то и политика ведется криминальными средствами. Хорошо, что в походе на Восток большевизм будет окончательно искоренен. Длительное его присутствие рядом с нами в Европе было невозможно.

Приведем, наконец, и исходное сообщение DNB в передаче одной из немецких газет⁵⁾:

ПЕЧИ ДЛЯ СЖИГАНИЯ ТРУПОВ.

Сенсационные открытия при обыске советского посольства в Берлине и советского консульства в Париже.

Берлин, 5 августа. Уже через несколько дней после начала военных действий между Германией и Советской Россией правительство рейха получило информацию о том, что сразу после отъезда немецких дипломатов советское правительство обыскало немецкое посольство в Москве. По этой причине компетентные немецкие органы провели обыск в советских посольствах в Берлине и Париже. Результат обыска здания бывшего советского посольства в Париже, до последнего времени служившего консульством, показательнее, если учесть, что сотрудники консульства имели достаточно времени, чтобы спокойно уничтожить все документы и навсегда сокрыть от глаз мировой общественности множество улик. Осмотр выявил прелюбопытную картину шпионской и саботажной деятельности ГПУ за границей и снова подтвердил, что дипломатические представительства Советского Союза используются как филиалы Коминтерна и центры подрывной и революционной деятельности.

Гнездо преступников.

Полностью изолированное крыло парижского посольства, в котором находились служебные помещения ГПУ, можно описать лишь как оборудованную по последнему слову техники преступно-разбойную мастерскую. Все входы в эти помещения оснащены бронированными дверями, открытие которых даже с использованием технических средств заняло несколько часов. Звуконепроницаемые стены, тяжелые электроприводные бронированные двери, замаскированные глазки и бойницы, выходящие в коридоры и некоторые комнаты, бесчисленные преступные инструменты, сверлильные агрегаты, кислородные баллоны, противогазы, 20 наручников, ампулы с различными ядами и - главная деталь - электрическая печь с ванной для расчленения трупов - таков список инвентаря.

Автоматы и пистолеты.

Помимо многочисленного радиооборудования были найдены целые радиостанции со всеми принадлежностями и запчастями, среди них переносные передатчики, усилители, сотни радиоламп, а также различные приемники и фотокамеры. Это доказывает, что весь дипломатический и консульский аппарат Советов в Париже был ориентирован на разведывательную деятельность. Были также найдены бомбы с часовым механизмом и запчасти к ним, автоматы и пистолет-пулеметы, шесть пистолетов с патронами к ним, более восьми с половиной тысяч патронов к автоматам, а также чемоданы и другие емкости со взрывчатыми веществами. Из кабинета бывшего советского военатташе во Франции были изъяты автоматы, пистолеты, взрывчатые вещества, сигары со взрывчаткой, бомбы с часовым механизмом, ящики с патронами и даже два парашюта.

Пыточная камера с печами.

Оборудованные в пыточных застенках ГПУ химические печи были предназначены для сжигания трупов. Тем самым становится очевидно, что исчезнувший в свое время лидер русской эмиграции генерал Миллер был убит, а его труп сожжен в этих печах. Та же печальная судьба постигла генерала Кутепова и других представителей белой эмиграции и антисоветской оппозиции во Франции.

И в Берлине бронированные двери.

Обыск советского посольства в Берлине дал результаты, примечательно схожие с парижским мероприятием. Весь посольский комплекс включает в себя более ста помещений. На третьем этаже есть крыло, отделенное от остальных помещений крепкой, вмонтированной в стены коридора, решеткой. В этом крыле, в свою очередь, есть несколько комнат, закрытых бронированными дверями. По всей видимости, здесь располагалась специальная тюрьма, в которой большевики нуждались, чтобы расправиться с неудобными сообщниками из собственных рядов. Следы от 25 револьверных выстрелов на одной из бронированных дверей говорят сами за себя.

Центр по производству ядов.

Впечатление полностью оборудованной преступной мастерской дополняется осмотром помещения, служившего темной комнатой в фотолаборатории. Там обнаружились стеклянные ампулы с концентрированной азотной кислотой, эбонитовые трубки с откручивающимися крышками, каждая из которых служила для хранения пяти ампул с ядом, концентрированная серная кислота, концентрированная фосфорная кислота и другие химические вещества, которые никак нельзя использовать для фотографирования. Другие помещения были оборудованы оборудованием для радиопередачи и приема, теперь снятым. Примечательна бесцеремонность, с которой работало советское посольство: в подвале среди остатков сгоревших бумаг были найдены многочисленные металлические печати, на одной из которых, к примеру, было написано «Consulado de la Republica de Chile en Breslau». Большевики изготовляли политические фальшивки, пользуясь атрибуциями чужого государства. Далее были найдены пули дум-дум, сварочная горелка с кислородными баллонами к ней, большое количество сургуча немецкого и иностранного производства, который использовался для того, чтобы вскрывать важную корреспонденцию, а затем снова ее запечатывать.

Передатчик в консульстве.

Само собой разумеется, что и советское консульство на Литценбургерштрассе было оборудовано как филиал советского посольства на Унтер ден Линден. Так в консульстве были найдены три отдельных радиопередатчика. В русском пансионе в Альт-Моабите большевики тоже оставили радиоаппаратуру. В одной из комнат на втором этаже обнаружили внутренние антенны и проводку к антенне на крыше, причем всю конструкцию еще можно было использовать для радиопередачи. Эти находки лишь подтверждают, в каком объеме большевистские преступники занимались в Берлине нелегальной и тайной деятельностью.

Наконец, в книге Дэвида Ирвинга «Hitler's war» цитируются два рапорта об обыске здания парижского полпредства⁶⁾

Гейдриха: В здании находилось 26 советских русских. Пятеро из них (четыре мужчины и женщина) заперлись в помещениях, специально оборудованных тяжелыми бронированными дверями, и занялись уничтожением документов в четырех печах, специально сконструированных и установленных там. Им не удалось помешать, так как даже при использовании специальных технических средств потребовались бы часы, чтобы взломать двери. После того, как материалы были сожжены, комнаты были открыты их обитателями изнутри.

и Канариса (частично уже известный нам по книге Хоффманна): Полностью изолированное крыло посольства, в котором находились кабинеты ГПУ и помещения для казни, можно описать лишь как прекрасно технически оборудованные мастерские для подготовки преступлений и убийств: звуконепроницаемые стены, бронированные двери на электроприводе, замаскированные глазки и бойницы, чтобы можно было стрелять из одной комнаты в другую, электрическая печь и ванна, в которой расчленялись трупы - вот жуткий инвентарь этих помещений, не считая капсул с ядом, орудий для взлома и тому подобного. Очень вероятно, что генерал Миллер, как, возможно, и генерал Кутепов вместе с многими опасными русскими эмигрантами или противниками Советов во Франции, были устранены здесь - в буквальном смысле «растаяли как дым».

Нетрудно заметить, что все приведенные мной описания объединены - помимо рассказов об ужасах пыток и убийств - еще одним: в каждом из них фигурируют похищенные белые генералы. Исчезновения Кутепова в 1930-м и Миллера в 1937-м действительно привлекли к себе всеобщее внимание и долго не сходили с первых полос не только эмигрантских, но и западно-европейских газет. Связь похитителей с советским полпредством на рю Гренель была общим местом репортерских рассуждений. Возьмем, к примеру, похищение Кутепова. 28.01 в «Последних новостях» появляется вопрос «Где генерал Кутепов?» Уже 29-го та же газета сообщает, что агентам полиции «поручено установить номера всех автомашин, въезжавших в течение воскресенья во внутренний двор советского посольства на рю Гренель». 30.01 рассказывается о явившемся в полицию русском таксисте, который якобы видел, как в день исчезновения генерала в 10 часов у дома 79 по рю Гренель остановился автомобиль, из него вышло три человека и скрылись за воротами посольства, причем два тащили третьего (история оказалась уткой). Тут же печатается экспертное мнение недавнего перебежчика Беседовского, который подтверждает «руку ГПУ», но уточняет, что вся чекистская деятельность могла осуществляться за спиной полпреда Довгалевского. Наконец, 1.02 задается вопрос: «В каком положении окажется советское посольство, если в результате полицейского расследования будет бесспорно установлено, что генерала Кутепова похитили советские агенты и доставили его на территорию посольства СССР в Париже?»⁷⁾. Эскалация длится около недели: на рю Гренель возникают стихийные митинги белоэмигрантов; Довгалевский просит французский МИД усилить охрану полпредства; в газетах обсуждаются юридические тонкости обыска экстерриториальных помещений. О том же пишет советский историк Александр Иоффе:⁸⁾

«Версии» сходились на том, что произошло-де «похищение» Кутепова большевиками, исчезновение его — «результат работы агентов ГПУ». В реакционных газетах западных стран публиковались крикливые статьи с требованием провести обыск в советском полпредстве (где якобы «пытают захваченного Кутепова») и даже порвать дипломатические отношения с Москвой; факты и аргументы были заменены отборной бранью.

Чуть позже и эмигрантская пресса усомнилась в посольской версии⁹⁾:

Скорее всего напрашивается отвоз его в советское полпредство. До ночи он был продержан в сокровенном месте, а затем ночью доставлен на рю Гренелль. Но я не считаю это безусловно вероятным. На полпредство слишком устремлено внимание, помещение его содержит довольно людное население, к нему примешаны технические сотрудники. Не все обитатели дома вероятно настроены «по-чекистски». Среди них может оказаться изменник. Большевики должны были считаться с этим. Поэтому они могли иметь расчет везти Кутепова не непременно в полпредство. На стороне заговорщиков вся коммунистическая организация Франции, располагающая квартирами, гаражами, подвалами, земельными участками и пр.

Автор попал в десятку: Кутепов (как и впоследствии Миллер) был действительно похищен чекистами, которым помогали французские коммунисты. Но в полпредство его не привозили.

Впрочем, вернемся к пыточным камерам, обнаруженным нацистами. Не рассказывали ли о «застенках ГПУ в посольстве» советские перебежчики, недостатка в которых в первые годы советской власти не было? А особенно работавшие в Париже Беседовский и Кривицкий? (Здесь следует учитывать, что мемуарная литература порой грешит домысливанием и гиперболизацией. Процитированные выше мемуары Шелленберга сообщают более жуткие подробности - «человеческие кости, брошенные в спешке» - чем геббельсовская пропаганда 1941 года. Характерна в этом смысле эволюция Беседовского - в статьях, напечатанных сразу после бегства, он в основном пользовался информацией, которой действительно владел; позже ему приходилось домысливать, опираясь на общие представления о советской системе; закончил он фабрикацией мемуаров Власова и «племянника Сталина» Сванидзе¹⁰⁾. То же, хотя и в меньшей степени, относится к Кривицкому: «Многое, что в его рассказах было предположительно, в книге преподносилось как определенно бывшие факты… Не знал он или, по крайней мере, не рассказывал ничего положительного и о похищении генерала Миллера, в книгах же он трактует об этих событиях как человек, бывший в курсе»¹¹⁾.

Мемуары Беседовского «На путях к термидору» вышли в 1930-м, через год после побега, параллельно в парижских газетах публиковались его очерки. В них вполне реалистично описывалась деятельность чекистов («Отделы ГПУ вели наблюдение за всем персоналом полпредств, не исключая посла, занимались шпионажем, устраивали террористические акты, помогали органам коминтерна в их нелегальной работе»¹²⁾), но боялся перебежчик вовсе не печей, а чемоданов¹³⁾:

Картина ловушки принимала всё более ясный характер. Впереди предстояла жуткая ночь. Убийство меня одного, а может всей семьи. Внезапно я вспомнил, как через час после приезда Ройзенмана два дипкурьера ввозили во двор только что купленный необъятных размеров чемодан для тяжелого багажа. Я подумал, что этот чемодан достаточно вместителен для трупов всей семьи.

Не упоминает о «пыточной камере» в полпредстве и Вальтер Кривицкий в своих мемуарах «Я был агентом Сталина», а также при даче показаний комитету по расследованию анти-американской деятельности и британской контрразведке¹⁴⁾. В мемуарах, говоря о провалившемся похищении его самого, он лишь замечает¹⁵⁾:

Однако нет сомнений в том, что было запланировано снять меня с поезда и препроводить в надежное место в Марселе, идеальное для проведения операции ОГПУ, где меня могли бы держать либо до отправления из порта советского судна, либо ликвидировать без следа.

Наконец, уже послевоенный перебежчик Михаил Коряков в своих мемуарах пишет¹⁶⁾:

Когда-то по Москве ходили слухи, что парижское посольство выкрало двух белых генералов — Миллера и Кутепова. Передавали, что трупы были сожжены. Переступив порог посольства, я думал: хоть бы краешком глаза посмотреть на эти печи! Оказалось, не так то просто! Даже находясь внутри посольства, советские люди не знают, что тут, в посольстве, творится.

В английской версии есть небольшое уточнение¹⁷⁾: «The Moscow newspapers had barely mentioned the story, but rumors never stop at international borders». Коряков ошибается, уже 8 августа 1941 г. на сообщение DNB откликнулся никто иной, как Илья Эренбург¹⁸⁾:

Притон Геббельса, именуемый «германским информационным бюро», заявил, что немцы, взломав посольство СССР в Париже, нашли там самые сенсационные вещи. Оказывается, в нашем посольстве занимались… обработкой трупов. По словам Геббельса там имелись «электрическая печь и кювет для расчленения трупов»… Геббельс прежде писал скверные романы, но, надо полагать, в данном случае ему пришлось прибегнуть к помощи Гиммлера. Это глава гестапо продиктовал инвентарь своего учреждения… Ничто не останавливает этих мерзких лжецов: они даже не пытаются быть правдоподобными. Они хотят одного: поразить воображение доверчивых кретинов.

В начале 1944-го года еще один перебежчик, бывший военно-морской атташе в Швеции Соболев, подготовил для оперативного штаба Розенберга разработку «Советские представительства за границей». В ней он подробно рассказывает о методах работы ГПУ за рубежом (в том числе о практике убийств и отравлений), но наиболее примечательно следующее описание¹⁹⁾:

Работники ГПУ в генконсульстве в Константинополе располагались в отдельной части здания. Их спальни располагались рядом с кабинетами, чтобы они и ночью находились около своих документов. Шифровальный кабинет был отделен от остальных помещений бетонными стенами, в которые были вмонтированы железные решетки. Зарешечены были и окна. Тяжелая дверь с крохотным оконцем вела в шифровальный кабинет. Пол был, разумеется, тоже бетонным. Но и эти меры предосторожности казались недостаточными, шифровальные документы, коды и прочее хранились в центре зала в стальной клетке высотой два с половиной-три метра. Важнейшие работы проводились внутри клетки. Персоналу полпредства и консульства вход в шифровальный кабинет был воспрещен. В клетку же могли входить лишь чекисты и посол.

Если дополнить это описание показаниями Кривицкого²⁰⁾:

Представитель ОГПУ обладает всеми дипломатическими привилегиями и входит в персонал посольства… Он несет ответственность за прием и отправку корреспонденции своих коллег-подпольщиков, за шифровку и дешифровку телеграмм, за отдельный сейф, в котором хранятся его инструкции и задания Москвы. У него должна быть полностью оборудованная фотостудия, которую можно предоставить тайному агенту для немедленного использования.
[…]
В 1937-м КРИВИЦКИЙ получил портативный радиопередатчик, который можно было встроить в автомобиль. Передатчик работал хорошо, если антенна длиной около 20 метров была закинута на ветку дерева, но не слишком удовлетворительно, если она была намотана вокруг автомобиля. КРИВИЦКИЙ экспериментировал с передатчиком в окрестностях Парижа, но никогда не использовал его для практических целей.
[…]
Хотя это и не используется в мирное время, Советы имеют специальные чемоданчики и контейнеры для транспортировки пленки, снаряженные воспламеняющимися веществами. Если контейнер будет открыт неправильным способом, его охватывает огонь и содержимое уничтожается. Контейнер может быть также снабжен кислотой для самоуничтожения при неправильном открывании.

то можно подвести некоторые итоги:

В советском парижском полпредстве, как и во многих советских полпредствах и консульствах, действительно был специальный, закрытый решетками и бронированными дверями отсек. В нем действительно располагались радиомастерская, химическая и фотолаборатории, и, вероятно, оружейный склад, предназначенные для поддержки шпионской деятельности сотрудников советской разведки во Франции. Свидетельства того, что эти помещения использовались как пыточные камеры, комнаты для казни и устранения трупов, на данный момент отсутствуют. Тем не менее, уже в 30-м году возникла совершенно четкая ассоциация похищенного, пытаемого и впоследствии убитого генерала Кутепова со зданием советского полпредства на рю Гренель. Постепенно она превратилась в городскую легенду. Наткнувшись при обыске на бронированные двери, химлабораторию, шифровальный кабинет и прочие чудеса «отсека ГПУ» нацисты сразу почувствовали пропагандистский потенциал и амальгамировали легенду с найденным ими спецоборудованием (при том, что в рапорте Гейдриха иное назначение печей указано прямо: «Пятеро [сотрудников посольства]… заперлись … и занялись уничтожением документов в четырех печах»). После войны легенда, поддерживаемая историками-ревизионистами, продолжала распространяться и - в отсутствии критического анализа - добралась даже до учебников истории.

Источник: http://labas.livejournal.com/878596.html